|
I
Предание его Гераклом называет...
Но как поэт героя назовет, -
Того, кто отдыху и радости не знает
И вечный труд без ропота несет?..
Тяжелой шкурой льва он плечи покрывает
И в ней, как царь властительный, идет;
Но чаще он молчит, и очи опускает,
И кандалы сам на себя кует.
Он страшен и могуч с дубиной исполина,
Но, как дитя, молчит пред взором господина.
Он перед ним - покорный раб немой,
Он, трепеща, спешит исполнить приказанье
И слышит смех обидный за собой,
В конюшнях Авгия работая в молчанье.
II
Но и другой он принимает вид -
И муза за него краснеет от смущенья...
Он терпелив, но дух его скорбит,
Растет, растет в груди сокрытое мученье,
И вот пора! - Он забывает стыд,
Свою судьбу, позор и годы униженья, -
В безумной оргии и диком опьяненье
Огонь в груди он загасить спешит.
Труды тяжелые, которые веками
Он исполнял, как раб, своими же руками
Нередко губит в несколько минут...
Но гаснет бешенство, проходит гнев упорный...
И в тишине свой богатырский труд
Он начинает вновь, безмолвный и покорный.
|
III
Еще себя не сознавая сам,
Он и гигантских сил своих не понимает, -
Войдет в костер без мысли, что к богам,
Как равный им, как бог, из пламени вступает.
Не знает он, что всем своим врагам,
Своим гонителям тревожный страх вселяет,
Что весь Олимп от ярости пылает,
Дивясь его победам и трудам.
Бессильные враги и жалкие преграды!
Пусть на пути его шипят и вьются гады
И встанет гидра с сотнями голов, -
Он с каждым днем растет, он с каждым днем сильнее,
Он разобьет при грохоте громов
Тяжелые оковы Прометея!
|
