Одесса в последнее время стала любимым уголком чающих летнего отдыха писателей.
На берегу моря, почти у скал, где неустанно клокочут бурые волны, устраивают свои далекие от мира «обители» художники слова.
И избирая прибрежный уголок, они как бы стараются перещеголять друг друга в отыскании все более интересного и поэтического жилища.
А. М. Федоров, как известно, живет на своей очаровательной по архитектуре даче<1>.
Близко подле него живет И. А. Бунин со своим братом — «старшиной московских литераторов».
Широкая, просторная терраса бунинской дачи<2> вся утопает в цветах.
Неподалеку примостился в маленьком, уединенном домике Г. А. Яблочков<3>.
А там дальше, ближе к середине Б<ольшого> Фонтана, почти над водой живет в голубом барском доме акад<емик> Д. Н. Овсянико-Куликовский<4>.
Больше всех, по-видимому, тянет к морю И. А. Бунина, которому нужно тепло юга, но которому так не хочется расставаться с Россией<5>.
— Здесь, в Одессе, я все-таки в России, — сказал нам с улыбкой И. А. Бунин, когда мы на днях у него побывали. — Мне надоела заграница. Я даже думаю и зиму провести в России<6>. Ведь я целый ряд зим живу все за границей<7>. А при всех иностранных прелестях культуры меня все-таки тянет домой.
Вспоминаю свое пребывание на Капри<8>,
Сидишь среди очаровательной природы, которая дает все, что только может создать природа; но вот подберется что-то к сердцу, начнет тихо, украдкой щемить — и тебя вдруг потянет в какой-нибудь русский Муром или Козлов... Мы, русские — неисправимые «патриоты»...
В Одессе И. А. Бунин массу работает<9>.
Сейчас писатель спешит закончить вещь для сборника, издаваемого группой русских писателей<10>.
— Много времени отнимает у меня и чисто техническая работа, — сказал нам, между прочим, писатель. — Сейчас я редактирую полное собрание своих сочинений, которое дает в виде приложения «Нива»<11>.
Также необходимо мне просмотреть и новую свою книжку<12>. Это для меня — очень большая работа.
Так внимательно нужно проследить всякую деталь, всякую мелочь. Ведь когда книжка вышла уже в свет, тогда каждый промах больно режет глаз...
Свободное время И. А. Бунин проводит в беседах с Г. А. Яблочковым.
— Очаровательный, интересный человек Георгий Алексеевич, — отозвался о Яблочкове И. А. Бунин. — Вот настоящий, чуткий, глубокий, наблюдательный и умный писатель. Как настоящий талант, он тихий, ушедший в себя...
Может быть, потому его мало знает широкая публика.
И. А. Бунин выразил желание непременно познакомить нас с Яблочковым.
Легкой, почти юной, походкой быстро направился он к домику Яблочкова, расположенному ближе к берегу.
Когда мы подошли к домику, он оказался закрытым, словно заколоченным.
Г. А. Яблочков оказался на берегу, где он по целым дням лежит под дачей Федорова и разговаривает... с морем... <...>13
Иногда Д<митрий> Н<иколаевич> <Овсянико-Куликовский. — Д.Р> уходит в гости к И. А. Бунину, А. М. Федорову или Г. А. Яблочкову.
Когда собирается эта «писательская колония», слышатся горячие споры на литературные и общественные темы.
Печатается по: А.Ард. <Ходоровский А. С.> Писатели на отдыхе // Южная мысль. 1913. № 571. 21 июля. С. 3.
Подобная газетная заметка, посвященная И. Бунину, А. Федорову и С. Юшкевичу, появилась под тем же заголовком в «Южной мысли» уже в начале июня. Приведем тот отрывок, в котором говорится о Бунине: «Гостящий в Одессе академик И. А. Бунин на некоторое время устроился с семьей своей в укромном уголке дачи Ковалевского. И<ван> А<лексеевич> очень доволен избранным им местом, т<ак> к<ак> там одновременно имеется и морской, и степной воздух, что благотворно действует на его здоровье. На даче И<ван> А<лексеевич> много работает и в час отдыха он с семьей и часто посещающими его знакомыми спускается вниз к морю и долго бродит по берегу.
Сейчас И<ван> А<лексеевич> занят черновой работой по изданию Полного собрания своих сочинений, приобретенных у него журналом „Нива“.
Через некоторое время талантливый писатель отправится в большое путешествие и по возвращении приступит к ряду новых работ и, между прочим, к печатанию тома новых рассказов, написанных им за зиму.
И. А. Бунина часто навещает А. М. Федоров, живущий с ним по соседству на собственной даче» (Писатели на отдыхе // Южная мысль. 1913. № 530. 2 июня. С. 5).
<1> Ср.: «Отрада — дачное место, хотя уже и слившееся с городом. Федоровы летом, когда цены в Отраде делаются сезонными, переезжали на дачу за Большим Фонтаном. Там квартира их состояла из трех больших комнат, выходящих окнами на море» (Муромцева-Бунина В.Н. «Жизнь Бунина»).
<2> См. примеч. 3 к № 17.
<3> Ср. одесские воспоминания К. Чуковского: «Доктор Георгий Алексеевич Яблочков, тоже приезжий, в пенсне, с остроконечной бородкой, прекраснейший, скромнейший человек, бывший политический ссыльный, приятель Куприна, Бунина и других литераторов, автор нескольких рассказов и очерков» (Чуковский К. Собр. соч. Т. 4. С. 529).
<4> Ср.: «»В Одессе гостит в настоящее время и проживает на 13-й станции трамвая прибывший из Петербурга академик Д. Н. Овсянико-Куликовский» (Одесский листок. 1913. № 160. 10 июля. С. 2).
<5> См. также письмо Бунина Горькому от 14 апреля 1913г. (Переписка А. М. Горького и И. А. Бунина. С. 71—72).
<6> Планы Бунина на зиму впоследствии изменились: 20 декабря 1913 г. Бунин с женой и племянником отправились через Германию и Италию на Капри, откуда они весной 1914 г. вернулись через Рим, Загреб, Будапешт и Бухарест в Одессу (см.: Бабореко. С. 220—222; Устами Буниных. Т. 1. С. 134—136).
<7> Начиная с 1910—1911 г. Бунин проводил за границей все зимы вплоть до начала Первой мировой войны (см. также примеч. 3 к № 6, примеч. 27 к № 12 и примеч. 8).
<8> На Капри Бунин был до этого четырежды: в марте—апреле 1909 г. (см.: Устами Буниных. Т. 1. С. 79—81; Бабореко. С. 131—135; Муромцева-Бунина В. Жизнь Бунина. С. 430—443), в апреле—мае 1910 г. (см.: Устами Буниных. Т. 1. С. 91; Бабореко. С. 150), с ноября 1911 по февраль 1912 г. (см. примеч. 20 к № 6) и с ноября 1912 по март 1913 г. (см.: Устами Буниных. Т. 1. С. 132—133; Бабореко. С. 202—207; Нинов А. М. Горький и Ив. Бунин. С. 443—447).
<9> Ср. письмо Бунина Белоусову от 29 июля 1913 г.: «Строчу и читаю я — больше, конечно, чем строчу, и все далеко не пустяковое, не просто для времяпрепровождения — буквально с утра до вечера, а отдыхаю и гуляю с обалделой головой» (цит. по: Бабореко. С. 213).
<10> Имеется в виду рассказ «При дороге», предназначенный для первого сборника «Слово». Ср. письмо Бунина Клестову от 15 сентября 1913 г.: «„При дороге“, конечно, не так остро, как „Ночной разговор“. Но все весьма хвалят. Конечно, лучше бы „боевую“ вещь. Но ведь не готовился я к 1-му сборнику специально» (Вопросы литературы. 1969. № 7. С. 186). Ср. также примеч. 54 к № 12.
<11> См. примеч. 13 к № 9.
<12> Речь идет о книге «Иоанн Рыдалец: Рассказы и стихи 1912—1913 г.», вышедшей в декабре 1913 г. в «Книгоиздательстве писателей в Москве». Бунин долго обдумывал заглавие и состав сборника. Так, 18 мая 1913 г. он писал Клестову: «Подумываю озаглавить новую книгу по первому рассказу: „Преступление“. Что Вы, многоопытный, на это скажете? Будут в этой книге и иного рода рассказы — любовные, „дворянские“ и даже, если хотите, „философские“. Но мужик опять будет на первом месте — или, вернее, не мужик в узком смысле этого слова, а душа мужицкая — русская, славянская. Я с великим удовольствием поставил бы эпиграфом к этой книге один из последних заветов Гл. Успенского: „Смотрите на мужика... Все-таки надо... Надо смотреть на мужика!..“ Да боюсь, дам повод суживать мои задачи» (На родной земле: Литературно-художественный сборник. Орел, 1958. С. 308). Впоследствии Бунин взял эпиграф из Ивана Аксакова «Не прошла еще древняя Русь...». Ср. также другие письма Бунина Клестову 1913 (Вопросы литературы. 1969. № 7. С. 185—187; Проблемы реализма и художественной правды. Вып. 1. Львов, 1961. С. 172—173).
<13> Дальше журналист описывает визиты к А. Федорову и Д. Овсянико-Куликовскому. | 
